Истоки политкорректности и вмешательства государства в частную жизнь

Древнегреческая демократия и законы Солона

Почему чем больше демократии, тем меньше свободы, и чем дальше развивается демократическое государство, тем сильнее оно вмешивается в жизнь человека? Почему демократия неизбежно заканчивается политкорректностью и ограничениями свободы слова? Может быть, это сейчас демократия какая-то неправильная, а раньше она была идеальная и правильная, но затем её извратили? Если разбираться в этом детально, то выяснится, что пороки демократии были известны ещё со времени её появления, и были специально заложены в её конструкцию.

Как известно из истории, впервые в мире демократия, как вид политической организации государства, при котором органы власти избираются народом и управляют от имени народа, зародилась в Древней Греции.

Слово «демократия» происходит от греческих слов «демос» («народ») и «кратос» («власть»), и обычно переводится как «власть народа», или «народовластие». Однако смысл у этого слова всё-таки двойной. Перевести его можно и по-другому – «власть над народом». Этот вариант перевода, как будет показано далее, значительно ближе к реальности, и отражает сущность демократии (и древнегреческой, и современной западной) значительно точнее.

Древняя Греция не являлась единым государством, и состояла из множества небольших государств, которые назывались «полисами». Каждый полис состоял из главного города и прилегающей к нему территории. Управление полисом (т.е. государством) называлось словом «политика». В большинстве древнегреческих полисов, в том числе и в самом крупном (в Афинах) в качестве формы правления постепенно была введена демократия.

Основоположником той формы древнегреческой демократии, которая наиболее близка к современной западной демократии, был афинский архонт (правитель) по имени Солон, который в 594-593 гг. до н.э. разрешил всем свободным гражданам участвовать в народном собрании и избирать высших должностных лиц.

Кроме того, Солоном было введено в Афинах новое законодательство, которое по имени автора получило название «Законы Солона», и которое во многом предопределило основные характерные черты современных демократических государств. Помимо заимствования демократических традиций из Афин, современная западная демократия переняла также некоторые особенности демократии из других древнегреческих полисов.

А теперь давайте проведём исторические параллели между древнегреческой демократией и современными западными демократиями, и посмотрим, что можно найти между ними общего – в законодательстве, в деятельности государственных органов, в политической, экономической и общественной жизни, в положении простых граждан.

1. Хроническая задолженность населения кредиторам

Одна из самых главных проблем, которая не даёт покоя абсолютному большинству граждан во многих современных демократических странах – как расплатиться по кредитам.

Эталоном современной демократии считаются Соединённые Штаты Америки. Проблема долгов населения перед кредиторами обстоит в этой стране наиболее остро.

Например, если в конце 1974 года общая сумма долговых обязательств граждан США составляла 705 миллиардов долларов, то в 2000 году она составляла 7,4 триллиона долларов, а на конец второго квартала 2008 года – уже 14,5 триллиона долларов. Всего за 8 лет долги американцев выросли в 2 раза, причём долги росли по всем видам кредитов. В 2008 году в США у членов одной семьи находилось в среднем 13 кредитных карт, при этом 40 % владельцев имели задолженности по картам.

С 2001 по 2007 год сумма задолженностей по ипотечным кредитам в США выросла почти в два раза, а средний размер задолженности по ипотечным кредитам в расчёте на одну семью при практически неизменном уровне заработной платы вырос за этот период более чем на 63 % (с 91 500 до 149 500 долларов). В 2007-2008 годах более 900 тысяч американских семей лишились домов из-за невозможности уплатить долги по ипотеке.

В демократических Древних Афинах происходило примерно то же самое. Афиняне набирали денег в долг, а затем не знали, как расплатиться, и даже попадали в долговое рабство, или были вынуждены, по словам древнегреческого историка Плутарха, «бежать из отечества из-за жестокости заимодавцев».

Долговая проблема стала настолько острой, что одним из законов Солона все старые долговые обязательства были отменены, однако причины массового попадания в долги уничтожены не были, и в скором времени всё вернулось «на круги своя»: афиняне снова оказались в долгах как в шелках.

Можно даже предположить, что отменой старых долгов Солон преследовал тайную цель убедить граждан в том, что если старые долги отменили, то можно без ограничений набирать новые, всё равно их потом отменят. Люди поверили, что «долговая амнистия» будет вечной, и долгов набрали ещё больше. Только новые долги уже никто не отменял. Солон запретил долговое рабство (займы «под залог тела», когда неуплата долга влекла переход должника в статус раба кредитора), однако все остальные формы обеспечения взыскания долгов сохранились.

Более того, при последующих демократических правителях в Афинах были приняты меры, исключавшие возможность отмены долгов.

Например, когда в 461 г. до н.э. Афины возглавил Эфиальт, была создана Гелиэя – особый народный суд, на который в том числе возлагался и контроль за должностными лицами и государственными органами, за соответствием их решений афинскому законодательству (аналогичные функции, например, выполняет Верховный суд США).

Вступая в должность, гелиасты (судьи народного суда) приносили клятву, в которой содержались такие слова: «Я буду голосовать в соответствии с законами и постановлениями афинского народа и Совета пятисот. Когда закон будет нем, я подам свой голос в согласии со своей совестью, без пристрастия и ненависти. Я не одобрю ни тиранию, ни олигархию. Я не буду слушать тех, кто говорит против афинской демократии. Я не допущу отмены долгов, передела земли и домов афинян».

Что интересно, не только в Афинах, но и в других древнегреческих государствах, в которых существовала демократия, тоже возникали долговые проблемы.

Например, в Древней Спарте. Сначала она управлялась царями, но затем были введены выборные должности эфоров («наблюдателей»). Коллегия эфоров стала избираться ежегодно собранием граждан, и управляла делами государства, почти полностью оттеснив от власти царей (которым оставили в основном командование войском). Таким образом, Спарта превратилась в демократическое государство, в котором цари хотя формально и сохранялись, но управление государственными делами перешло в руки избираемого народом коллегиального органа.

После этого долговая проблема появилась и в Спарте. И эту проблему стали использовать для завоевания популярности в народе. В Афинах этим воспользовался Солон, устроив одноразовую отмену долгов, и в Спарте точно так же появлялись такие же государственные деятели.

Например, молодого спартанского царя Агида IV, по словам историка Плутарха, обвиняли в том, что он «сулит беднякам имущество богатых в виде платы за тиранническую власть и что раздачею земли и отменой долгов готовится … купить для себя многочисленных телохранителей».

Новоизбранный эфор Лисандр, союзник Агида, в 244 г. до н.э. предложил принять решение, в соответствии с которым «долги должникам прощаются». Однако другие эфоры с этим предложением не согласились.

Кончилось тем, что цари Агид и Клеомброт устроили через год военный переворот – как пишет Плутарх, они «согнали эфоров с их кресел и назначили новых, в числе которых был и Агесилай».

Затем, после свержения демократически избранных прежних эфоров и недемократического назначения новых, «долговые расписки … снесли на площадь, сложили все в одну кучу и подожгли. Когда костер вспыхнул, богачи и ростовщики, в крайнем огорчении и расстройстве, удалились, а Агесилай, словно издеваясь, крикнул им вслед, что никогда не видел света ярче и огня чище этого».

Однако прошло совсем немного времени, и спартанцы снова оказались в долгах. В стране была восстановлена демократия, однако Клеомен III, ставший спартанским царём в 237 г. до н.э., тоже решил устроить военный переворот. По словам Плутарха, Клеомену не нравилось, что «сам он царь только по имени, власть же целиком принадлежит эфорам, он немедленно проникся решимостью все это переменить и опрокинуть». Сообщники Клеомена «набросились на эфоров и стали разить их мечами».

После этого Клеомен «распорядился убрать все кресла эфоров, кроме одного, где намерен был сидеть, занимаясь делами, он сам. Затем он созвал Собрание, чтобы оправдать перед народом свои действия». Так что же Клеомен сказал народу? «Я только устранил тех, кто преграждал Спарте путь к спасению и благополучию. А для блага остальных я поделю всю землю поровну, освобожу должников от их долгов».

Как видим, освобождение должников от долгов в Древней Греции было чуть ли не вечной темой в тогдашней политике. И в Афинах, и в Спарте проблема долгов была одной из самых острых проблем, и политики-популисты для завоевания популярности в народе иногда производили одноразовые отмены существующих долговых обязательств.

Однако деятельность политиков-популистов, в особенности тех, кто применяет насилие к своим политическим оппонентам, носит нежелательный и крайне деструктивный характер. Проблемы граждан решаются только на короткое время, а затем они возникают снова.

Именно в том и состоит самый главный недостаток любого одноразового решения – оно решает проблему только один раз, а затем эта проблема снова появляется, так как причины её появления не были устранены.

А в современных демократических странах об отмене долгов речи даже не идёт. 900 тысяч американских семей, как уже говорилось выше, в 2007-2008 годах лишились своих домов за неуплату долгов по ипотеке, и никто даже не подумал освобождать их от уплаты долга. Самые удачливые должники берут кредиты в одних банках, чтобы уплачивать долги перед другими банками (ещё раз вспомним про 13 кредитных карт на одну американскую семью и задолженность по 40 % таких карт).

Так вот, почему большинству людей в демократических странах приходится брать деньги в долг или покупать товары в кредит, хотя с учётом процентов итоговая переплата при покупке в кредит может быть в несколько раз выше по сравнению с номинальной стоимостью товара? Не проще ли не влезать в долги, и оплачивать стоимость товара сразу, без процентов, за счёт своих доходов и накоплений?

Нет, не проще. Если не брать деньги в долг, если пытаться купить квартиру, машину, хорошую бытовую технику, или вообще любую дорогую вещь путём оплаты сразу всей суммы, без процентов, то денег на это, как правило, не хватает.

Деньги берут в долг только тогда, когда их недостаточно. А если серьёзной нехватки денег не наблюдается, нет смысла брать деньги взаймы под проценты, и становиться должником. Поэтому долговая зависимость появлялась не везде и не всегда.

Например, в недемократическом бывшем СССР, хотя потребительское кредитование и существовало, пользовались им очень немногие. У большинства населения не было в этом никакой необходимости. Квартиру можно было получить без всякой ипотеки. В 1960-е – 1980-е годы квартиры совершенно бесплатно предоставляло гражданам советское государство, а квартирная плата и стоимость жилищно-коммунальных услуг в общей сложности не превышали 5% от зарплаты. А в 1977 году, например, на среднюю советскую месячную зарплату можно было купить 2 000 литров бензина. Нужно ли было брать кредиты при таких ценах?

Кто-то может возразить, что низкие цены и высокие зарплаты в бывшем СССР устанавливало государство, а в демократических странах государство на цены и зарплаты никак не влияет. Однако это глубоко ошибочное мнение, основанное на незнании законов (в частности, налогового законодательства и законодательства об обязательном пенсионном, социальном и медицинском страховании).

Большинство людей вспоминают о налогах только тогда, когда им приходится самостоятельно уплачивать налоги на недвижимое имущество и транспортные средства. Однако все остальные налоги и обязательные страховые взносы в государственные внебюджетные фонды вместо людей, работающих по найму, уплачивают их работодатели. Работник получает итоговую денежную сумму, и обычно недоволен слишком маленькой зарплатой.

Однако почему зарплата такая небольшая? Потому что с этой зарплаты работодатель, выполняющий функции налогового агента, должен удержать и перечислить в бюджет налог на доходы физических лиц, а также перечислить в государственные внебюджетные фонды обязательные страховые взносы (на пенсионное, социальное и медицинское страхование), которые рассчитываются исходя из размера зарплаты, и по общей сумме обычно в несколько раз превышают сумму подоходного налога.

Поэтому в современных демократических странах работодатели вынуждены платить за своих работников огромные суммы в бюджет и внебюджетные фонды, и эти суммы могут составлять около половины и даже больше половины заработной платы.

Кроме того, работодатели также уплачивают налоги и на собственную прибыль (например, налог на прибыль организаций), и налоги на имущество, которое они используют в предпринимательской деятельности.

Необходимо понимать, что главной целью предпринимательства является именно получение прибыли, в вовсе не благотворительность. Поэтому работодатель вынужден уменьшать зарплаты своим работникам на ту сумму, которую он должен перечислить в виде налогов, а также в виде обязательных страховых взносов на пенсионное, социальное и медицинское страхование.

Поэтому демократическое государство очень легко может понизить людям зарплаты путём повышения ставок налогов и страховых взносов. Чем выше налоги и страховые взносы, тем больше денег вынуждены платить работодатели за себя и за своих работников, и соответственно, при этом они вынуждены уменьшать зарплаты для компенсации своих расходов. Государство может, в принципе, и повысить зарплаты, уменьшив ставки налогов и страховых взносов, однако на практике это бывает очень редко. Чаще налоги повышают, а не снижают.

А теперь перейдём к ценам. Демократическое государство очень легко может повысить цены на любой товар. Покупая товары, люди обычно не задумываются, из чего складывается их цена. Они просто видят итоговую сумму.

Однако цена товара в значительной степени определяется налогами, которые уплачиваются с той суммы, на которую реализуется товар. Например, в демократических странах существуют налоги на добавленную стоимость и акцизы, которые включаются в цену товара, и поэтому не осознаются потребителями.

Если кто-то, например, возмущается тем, что на заправке бензин слишком дорогой, то владелец АЗС, нефтеперерабатывающий завод и нефтедобывающая компания в этом не виноваты. Они могли бы продавать бензин и намного дешевле, но существуют установленные государством акцизы (налоги, включаемые в цену товара). Поэтому продавцы бензина вынуждены платить государству акциз, и включать сумму акциза в цену бензина.

Высокие цены на бензин и на дизельное топливо увеличивают издержки предпринимателей (любой товар нужно перевозить, а транспортное средство нужно заправлять), и для компенсации расходов приходится повышать цены на все товары.

Однако акцизы на бензин и на дизельное топливо – это частный случай. Акцизы установлены и на многие другие товары, и в некоторых демократических странах их ставка достигает 75% от цены определённых видов товаров (в этом случае предприниматель получает только четверть вырученной от продажи суммы, а три четверти уходят государству).

Как видим, при помощи налоговой системы демократическое государство очень легко может обеспечить своим гражданам высокие цены и низкие зарплаты, причём таким способом, что граждане даже не будут этого осознавать, и станут сваливать вину не на государство, а на предпринимателей.

Самое честное демократическое государство – это Швеция. Вот что сообщает писательница Ада Баскина в книге «Золотая середина. Как живут современные шведы» о своём пребывании в этой стране: «Купив в первый день кое-какие продукты, я обнаружила, что с меня взяли чуть ли не на треть больше того, что стоили покупки. Обсчитали в шведском супермаркете? А где же пресловутая национальная честность? Оказалось, что с честностью все в порядке: просто кроме стоимости товара полагается заплатить еще и налог».

В Швеции стоимость товара без налога считается отдельно, а затем к ней прибавляется сумма налога. Поэтому шведский покупатель понимает, что его «обдирает» не продавец, а родное государство, взимая 1/3 стоимости товара. Во многих других западных странах с честностью похуже, и там сумма налогов включается в ценник, где указана только итоговая сумма, поэтому покупатель даже не знает, какая часть этой суммы уйдёт государству.

Существует устойчивый миф, что можно ввести «налоги на богатых», а бедные при этом не пострадают. Однако любые «налоги на богатых» в конечном итоге заплатят бедные.

Налоги на добавленную стоимость и акцизы, которые включаются в цену товара, платят любые потребители, независимо от доходов – платят при покупке товара. А налоги на доходы физических лиц и на прибыль организаций, которые вынуждены платить богатые, они всё равно компенсируют за счёт бедных – снижая зарплаты и повышая цены на товары и услуги.

Высокие цены и низкие зарплаты не оставляют денег для накопления (их даже на обычное непрестижное потребление не всегда хватает). А если денег не хватает, приходится брать их в долг. Цены и зарплаты, как уже было сказано выше, зависят от налоговой политики демократического государства. Чем более высокие налоги установит государство, тем более высокими будут цены, и тем более низкими будут зарплаты. Поэтому именно государство заставляет людей влезать в долги, а вовсе не ростовщики и банкиры.

Теперь вернёмся в Древние Афины.

Обременённые долгами древние греки, как пишет историк Плутарх, имели возможность «бежать из отечества из-за жестокости заимодавцев». Однако из современного демократического правового государства так просто не убежишь. Заграничный паспорт выдают только тем, у кого не имеется непогашенных долгов. Современная демократия гораздо более предусмотрительна, чем древнегреческая. У граждан современных демократических стран при невозможности платить долги только один выход – признание банкротами. Но это очень плохой выход.

Солоновская отмена долгов была одноразовым мероприятием, и проблемы должников были решены только один раз. Бедность вынуждала людей снова становиться должниками, однако новых долгов уже никто не отменял.

Но было в этой одноразовой отмене долгов ещё одно обстоятельство.

Когда Солон занимался разработкой решения об уничтожении долгов, «он сообщил своим ближайшим друзьям – Конону, Клинию и Гиппонику, которым особенно доверял, что трогать земельные владения он не думает, но долги решил уничтожить. Они тотчас же воспользовались этими сведениями: до издания закона заняли у богатых людей большие суммы и скупили много земли. Потом, по обнародовании закона купленную землю они использовали, а деньги кредиторам не отдали. Этим они навлекли на Солона тяжелые обвинения и нарекания: говорили, что он … участник обмана» (Плутарх, «Сравнительные жизнеописания», глава «Солон»).

Сейчас такие действия называют предоставлением инсайдерской информации. Солон был человеком предусмотрительным, и заранее позаботился о маскировке: «это обвинение скоро было рассеяно: оказалось, что он дал взаймы пять талантов и первый отказался от них на основании своего закона». Подумайте над этими словами историка Плутарха. Человек он был очень дипломатичный, и постарался смягчить смысл сказанного.

Во-первых, Солон заранее сообщил друзьям информацию, которая позволила им обогатиться. Сам же, заранее зная об отмене долгов, специально дал денег взаймы – именно для того, чтобы демонстративно от них отказаться, и всем показать, какой он честный. Зачем же по-настоящему честному человеку такое притворство?

Во-вторых, тот факт, что Солон дал кому-то денег в долг, вовсе не отменяет того факта, что Солон заранее предупредил своих друзей о возможности разбогатеть мошенническим путём. Так что обвинение вовсе не было «рассеяно». Просто это обвинение заглушили не относящимися к делу отговорками.

Плутарх не сообщает, обвинялся ли Солон в получении взятки от Конона, Клиния и Гиппоника за предоставление инсайдерской информации, но вряд ли его дружеские чувства были столь бескорыстными, чтобы потратить достаточно крупную сумму в пять талантов для демонстративной дачи в долг с целью маскировки.

Вместе с тем, Плутарх пишет, что «этих друзей Солона постоянно называли «хреокопидами» (неплательщиками налогов)». Как видим, дружеские чувства Солона к Конону, Клинию и Гиппонику были столь велики, что он не только снабжал их инсайдерской информацией, позволявшей наживаться на мошенничестве, но и никак не наказывал их за неуплату налогов. Вспомним известную поговорку: «Друзьям – всё, а врагам – закон». В одной ли только дружбе тут было дело, или всё-таки к дружбе прибавлялись «откаты», за недостатком информации установить уже невозможно.

Однако в современных демократических государствах коррупция – это явление очень распространённое. Количество бывших президентов, премьер-министров, министров, губернаторов и мэров городов, арестованных и осуждённых за коррупционные преступления в зарубежных странах, исчисляется многими сотнями.

2. Слишком сложные для понимания гражданами законы и злоупотребления судей

Ещё одна характерная черта современных демократических государств – огромное количество сложных, противоречивых, невероятно запутанных законов, в которых даже сами юристы зачастую не могут разобраться, поэтому суды начинают толковать и применять законы так, как им удобнее, и решение спора в суде целиком и полностью зависит от того, какое сегодня у судьи настроение, и как он в очередной раз истолкует какой-нибудь закон (о том, что неясность законов может способствовать судейской коррупции, говорить как-то не хочется, но придётся – соответствующие примеры в современных демократиях существуют).

В демократических Древних Афинах после принятия законов Солона происходило то же самое. Даже древнегреческий историк Плутарх, в целом очень даже симпатизировавший Солону, был вынужден признать: «неясностью и многочисленными противоречиями в тексте законов Солон возвысил значение судов: благодаря этому, когда предмет спора не мог быть решен на основании законов, приходилось всегда иметь надобность в судьях и всякое спорное дело вести перед ними, так как они были некоторым образом господами над законами» (Плутарх, «Сравнительные жизнеописания», глава «Солон»).

В недемократических государствах законы, напротив, очень простые и понятные, исключающие двойное толкование, и разобраться в них может даже обычный человек, не юрист. Возьмите, например, законы бывшего СССР, издававшиеся в 1960-х – 1970-х годах, и сравните их с нынешними российскими, и всё станет ясно.

Кроме того, законы в демократических странах не только запутанные, противоречивые и непонятные, но и просто жутко многочисленные. Приведём наиболее характерный пример.

В ноябре 2022 года правительство Великобритании (ранее вышедшей из Европейского Союза) собралось отменить действующие в стране законы ЕС. Однако в нормативно-правовом акте об отмене других нормативно-правовых актов необходимо указывать их названия. Это во-первых. А во-вторых, необходимо конкретно рассмотреть каждый из отменяемых законов, чтобы выяснить, не образуется ли в случае его отмены пробел в законодательстве, и не придётся ли принимать новый закон (уже британский, а не европейский).

В процессе подготовки отмены законов Евросоюза оказалось, что количество таковых законов, действующих в Великобритании, составляет около 3,8 тысяч. Разобраться в таком количестве было просто невозможно. В связи с этим британское правительство от отмены законов ЕС отказалось.

А теперь подумайте, для кого принимаются законы – для юристов или для простых граждан, которые эти законы обязаны соблюдать? Во всех демократических странах незнание закона не освобождает от ответственности. Но как можно соблюдать законы, если их тысячи, и даже правительство не может в них разобраться, а не то что простой человек без юридического образования?

Может ли обычный человек прочитать хотя бы тысячу законов? Не названия законов, а их полные тексты? И запомнить, что в каждом из законов написано? И откуда обычный человек может узнать, что такой закон вообще существует? И какое толкование этому закону дано Верховным Судом? И где взять время на поиск, чтение и обдумывание смысла этих законов, изучение судебной практики по применению этих законов?

Юристы учатся в вузе много лет, получают диплом, но даже после выпуска из вуза знают далеко не всё – только в пределах своей специализации. А столкнуться с законом можно где угодно. При этом законы постоянно изменяются и дополняются, и знание какого-либо закона, актуальное, допустим, два года назад, сегодня становится неактуальным, так как закон изменился. Но у юристов профессия такая – изучать все эти изменения. А у врача-хирурга, например, профессия совсем другая. И у водителя-дальнобойщика тоже. Когда им изменения в законодательстве изучать? За операционным столом или за рулём?

По указанным причинам обычный человек знать все законы просто не может. В лучшем случае он знает всего несколько законов, и то частично. Однако незнание закона от ответственности не освобождает. Не зная закон, очень сложно его не нарушить. Поэтому многим людям совершенно неожиданно для себя, и без всякого злого умысла, просто по незнанию, вызванному объективными причинами, приходится сталкиваться с контролирующими, правоохранительными и судебными органами.

А теперь рассмотрим на примере США, что могут устроить не совсем идеальные судьи, пользуясь неясностью законов и своими чрезмерно широкими полномочиями.

В США существуют частные тюрьмы, получающие деньги от государства на содержание каждого заключённого. При этом несовершеннолетние могут быть лишены свободы не только за конкретные преступления, но и за «характер поведения». То есть, можно посадить не преступника, а вообще любого подростка, который, по мнению судьи, «плохо себя ведёт». Что такое преступление, законом определяется достаточно чётко, зато понимание «характера поведения» и назначение наказания за «характер поведения» оставляется на усмотрение судей.

Поэтому судьи, ставшие, по выражению Плутарха, «господами над законами», могут превратить «неясность законов» (или, точнее, глупость законов) в источник коррупционных доходов.

Например, американские судьи Марк Чиаварелла и Майкл Конахан из округа Льюзерн в штате Пенсильвания организовали целый бизнес по продаже детей в специально построенную частную тюрьму, и получали «откаты» за тех несовершеннолетних, которых они туда отправляли (а владельцы тюрьмы получали деньги на содержание «преступников» от властей округа, и оставались с прибылью).

Общая сумма полученных судьями Чиавареллой и Конаханом взяток только за 2003 год составила 997 600 долларов (некруглая сумма обусловлена потерями при совершении целой цепочки «отмывочных» платежей), а всего за время действия коррупционной схемы, раскрытой и преданной огласке в 2009 году, судьи-взяточники получили от предпринимателей – владельцев частной тюрьмы около 2,8 миллиона долларов. По итогам расследования и судебного разбирательства оба судьи были сами осуждены, а потерпевшими по этому делу были признаны 1614 несовершеннолетних, которые попали в тюрьму за «откаты».

Интересно, что оба серийных взяточника в судейских мантиях являлись сторонниками Демократической партии США. Получилось очень символично. Такое вот торжество американской демократии. Чем такая система по наполнению тюрем осуждёнными за «характер поведения» лучше сталинского ГУЛага с осуждёнными по «закону о трёх колосках»? Ничем не лучше. Только в СССР был ГУЛаг коммунистический, а в США – демократический.

Дело Чиавареллы и Конахана – это всего лишь тот случай, когда судей-взяточников разоблачили и наказали. А сколько их аналогов в американской судебной системе остались неразоблачёнными, неизвестно. Однако сам факт того, что в США частные тюрьмы стали одним из самых динамично развивающихся видов бизнеса, а количество заключённых в США, например, с 1981 по 2006 годы выросло с 500 тыс. до 2,4 млн., т.е. почти в 5 раз, заставляет задуматься, по каким причинам многие люди попадают в американские тюрьмы в действительности. Думается, далеко не все из них настоящие преступники.

Частные тюрьмы ведь заполнять как-то надо. И государственные (которых пока ещё больше) – тоже. Потому что заключённых в государственных тюрьмах сдают в аренду частным компаниям, которые используют их дешёвый, фактически рабский труд. Это не злоупотребления администраций пенитенциарных учреждений – это делается по закону. Использование труда заключённых частными компаниями узаконено в 37 штатах США. Рабство негров в нескольких южных штатах отменили, зато рабство заключённых всех рас в большей части страны узаконили. Поэтому частный бизнес заинтересован в дешёвой «зэковской» рабсиле, а заполнять для этого тюрьмы помогают американские судьи, и отдельные из них могут оказаться аналогами Чиавареллы и Конахана.

3. Принуждение граждан к участию в выборах

Другая характерная черта современных западных демократий – добровольно-принудительный порядок участия граждан в выборах. То есть, если человек не хочет участвовать в политической жизни, демократическое государство обязательно найдёт способ его заставить.

Например, в 2015 году президент США от Демократической партии Барак Хусейн Обама выступил с очередным демократическим предложением – ввести в США обязательное голосование на выборах. Однако реализовать это предложение на практике Обама не успел. Зато во многих других демократических странах граждане уже давно обязаны по закону ходить на выборы – именно в обязательном порядке, а за уклонение от участия в выборах предусмотрены различные наказания:

– в Аргентине за уклонение от голосования на выборах установлен штраф, а также лишение права занимать должности на государственной службе в течение 3 лет и обращаться за государственными услугами в течение 1 года;

– в Боливии в течение 3 месяцев после выборов можно получать зарплату через банк только при предъявлении документа, подтверждающего участие в голосовании;

– в Бразилии за уклонение от голосования на выборах установлен штраф, а также запрет на получение паспорта, поступление в государственный университет, трудоустройство в государственное учреждение и получение ссуды в государственном банке в течение 1 года;

– в Египте за уклонение от голосования на выборах предусмотрены штрафы и даже тюремное заключение;

– в Турции за уклонение от голосования на выборах установлен штраф;

– в Бельгии неявка на выборы наказывается штрафом, а при неоднократной неявке – дополнительным запретом поступать на государственную службу;

– в Люксембурге за неявку на выборы установлен штраф;

– в Австралии отказ от голосования на федеральных выборах наказывается штрафом, а в австралийских штатах Квинсленд и Новый Южный Уэльс за уклонение от голосования на местных выборах предусмотрено наказание в виде лишения водительских прав;

– в Греции (не древней, а современной) отказ от участия в голосовании карается тюремным заключением на срок от одного месяца до одного года.

Как видим, за отказ от голосования на выборах граждане современных демократических государств могут получить серьёзные неприятности – в виде штрафов, ограничений на выплату зарплаты, ограничений на трудоустройство, ограничений на поступление в вузы, ограничений на получение паспортов, а также в виде лишения водительских прав и даже тюремного заключения.

Какой-то театр абсурда получается: ты народ, источник власти, а не хочешь властвовать – мы тебя под суд! Даже не страдая «квасным патриотизмом», всё же нельзя не признать – в сфере избирательного законодательства у россиян гораздо больше свободы, чем во многих зарубежных странах. У нас хотя бы за нежелание ходить на выборы к уголовной ответственности не привлекают, а принуждение к участию в выборах запрещено по закону.

В демократических Древних Афинах участие в политике было строго обязательным. Как пишет Плутарх, «из остальных законов Солона особенно характерен и странен закон, требующий отнятия гражданских прав у гражданина, во время междоусобия не примкнувшего ни к той, ни к другой партии. Солон, по-видимому, хочет, чтобы гражданин не относился равнодушно и безучастно к общему делу».

А то, что гражданин может просто не захотеть участвовать в грызне и склоках между партиями, и спокойно заниматься своими личными делами, ни первому в мире демократу Солону, ни многим современным демократам в голову не приходит.

4. Вмешательство государства в частную жизнь граждан

В современных демократиях (и на Западе значительно больше, чем в России) государство устанавливает множество правил, регламентирующих самые разные стороны жизни человека, вмешиваясь даже в семейную жизнь.

Для контроля над отношениями между родителями и детьми создана целая система ювенальной юстиции. И если государственным чиновникам вдруг покажется, что отношения между родителями и детьми хоть на миллиметр отклоняются от стандартов, желательных для государства, детей попросту отбирают и отправляют в детдом, при этом самого ребёнка вообще не спрашивают, где ему лучше, в детдоме или с родителями.

Например, подобный случай в Финляндии освещался по всем каналам российского телевидения весной 2010 года в течение недели. А вообще по изъятию детей из «неправильно воспитывающих» семей и помещению их в «правильно воспитывающие» детдома лидирует Норвегия (например, в 2010 году из норвежских семей было изъято 5,4% от общего количества детей в возрасте до 14 лет – каждый двадцатый ребёнок).

Некоторые современные государства вмешиваются даже в интимную жизнь своих граждан.

Например, в некоторых демократических странах мужикам запрещается ходить по бабам. В Швеции, Норвегии, Исландии, Ирландии, Канаде, Израиле и Франции установлены запреты для мужчин на пользование сексуальными услугами. Для клиентов проституток установлены штрафы, а в некоторых странах даже тюремное заключение. В Швеции, например, мужчина, задержанный при получении сексуальных услуг, может быть приговорён к лишению свободы на срок до шести месяцев, при этом сама проститутка наказанию почему-то не подлежит.

Понятно, что проституция – одно из наихудших занятий для женщины, однако почему надо наказывать клиента? И к чему это может привести? Если у мужчины не потерян интерес к половой жизни, но он не женат, или с женой уже не те отношения, как раньше, он что, должен чужую жену соблазнять? А не лучше ли будет для всех, если он сходит к специальной женщине, и сделает с ней все дела, не влезая в чужую семью? Но государству в условиях демократии конечно виднее, кто и с кем должен заниматься сексом. На то она и демократия.

Однако истоки регламентации сексуальной жизни восходят, опять же, к Афинскому государству. Например, законы Солона регламентировали, насколько часто надо заниматься сексом, какое меню должно быть у молодожёнов перед первой брачной ночью, и другие, в том числе и чисто бытовые вопросы.

Вот несколько характерных примеров из книги Плутарха: «закон, по которому невесте перед тем, как запереть ее с женихом, давали поесть айвы», «муж богатой сироты должен иметь свидание с нею по крайней мере три раза в месяц», «закон, позволяющий богатой сироте, в случае неспособности ее мужа… к брачному сожительству, вступить в связь с кем-либо из ближайших родственников мужа», «Солон уничтожил обычай давать приданое и разрешил невесте приносить с собою только три гиматия и вещи из домашней обстановки небольшой ценности – больше ничего», «он запретил женщинам царапать себе лицо», и т.д.

Что характерно, Плутарх этими законами даже восхищается. и глубокомысленно отмечает, что «разумный правитель или законодатель… найдя юношу в спальне богатой старухи,… заставит его перейти к девушке, нуждающейся в муже». Плутарх, между прочим, был не только историком, но и архонтом (правителем) древнегреческого города Херонея. Коллегой Солона, только из более позднего периода и более мелкого города.

Ну какое, спрашивается, дело государству, что будет есть невеста перед первой брачной ночью, сколько раз в месяц муж будет заниматься любовью с «богатой сиротой», с кем будет юноша лежать в постели, сколько плащей (гиматиев) принесёт молодая жена в дом к мужу, и расцарапает ли женщина сама себе лицо? Но нет, древнегреческой демократии, её основоположнику Солону и его восхищённым последователям до всего было дело.

Первое в мире демократическое государство регламентировало даже то, какие вещи может брать с собой человек при поездке за город.

Как пишет Плутарх, «Солон издал закон, запрещающий беспорядок и неумеренность. Он разрешил женщинам при выезде из города брать с собою не больше трех гиматиев, пищи или питья не больше, чем на обол, иметь корзинку не больше локтя, отправляться ночью в дорогу только в повозке с фонарем впереди».

А вот если бы корзинка была хоть на вершок больше локтя, афинская демократия наверно бы рухнула. А если бы женщины покупали еды и питья чуть больше, чем на мелкую монету, афинская экономика наверно бы рухнула. Хотя разрушал афинскую экономику именно сам Солон.

5. Вмешательство государства в экономику

На стандартизации женских корзинок и установлении регламента поездок за город дело не остановилось. Бред реформаторства у Солона обострялся не по дням, а по часам.

Отец всемирной демократии вдруг объявил себя специалистом по сельскому хозяйству, и, как свидетельствует Плутарх, «Солон определил, с большим знанием дела, также расстояние, которое следовало соблюдать при посадке растений. При посадке различных деревьев на поле он приказал отступать от владения соседа на пять футов, а при посадке смоковницы или маслины – на девять», «Тем, кто хотел копать ямы и канавы, Солон приказал отступать от соседнего владения на расстояние, равное их глубине. А ставить пчельники по закону полагалось на расстоянии трехсот футов от пчельников, уже поставленных другим».

Если большой начальник учит крестьянина, как ему сажать деревья, заканчивается всё очень печально. Сельское хозяйство в афинских окрестностях деградировало, продуктов стало не хватать, и Солону пришлось запретить вывоз почти всей сельхозпродукции за границу: «Из продуктов, производимых в стране, Солон разрешил продавать за границу только оливковое масло, а другие вывозить не позволил».

При преемниках Солона, старавшихся усовершенствовать демократию путём дальнейшего усиления регламентации, сельское хозяйство деградировало окончательно, и Афины почти на 100% стали зависеть от импорта продовольствия.

В современных западных демократиях дело обстоит не лучше. Благодаря импортируемым химическим удобрениям и импортируемому дизельному топливу для сельскохозяйственной техники, импортировать само продовольствие им не приходится, однако зависящие от импорта удобрений и дизельного топлива фермеры точно так же полностью зависимы от государства, как в Древних Афинах.

В США, например, запрещено содержать сельскохозяйственных животных без лицензии. Если Вы видели американский фильм «Чёрный рыцарь», вспомните сцену между Джамалом и Нолти: «У тебя имеется разрешение на содержание животных? Это же в натуре осёл! Есть у тебя разрешение?». Фильм комедийный, однако в данном случае не смешно. Это, к сожалению, не шутка, а реалии американской жизни. Джамал задал абсолютно естественный с его точки зрения вопрос. Ни ослов, ни лошадей, ни каких-либо других сельскохозяйственных животных содержать без разрешения государства нельзя. Такая у них демократия.

Более того, в США запрещено содержать без лицензии не только сельскохозяйственных, но и домашних животных – самых обычных кошек и собак. Собаки и кошки в США должны быть зарегистрированы и лицензированы, при этом лицензию на домашнее животное необходимо продлевать каждый год, а в случае переезда в другой штат и даже в другой округ лицензию на собаку и кошку необходимо получать заново.

У каждой американской собаки или кошки должен быть индивидуальный регистрационный номер, соответствующий номеру лицензии, который указывается на специальной метке (значке, который должен быть закреплён на шее). Фактически домашние собаки и кошки в США приравнены к транспортным средствам с обязательной регистрацией и индивидуальным госномером.

Для борьбы с уклонистами от регистрации и лицензирования собак и кошек в каждом округе существует Служба по контролю за животными, а за отсутствие лицензии предусмотрены штрафы. Конкретный размер штрафа зависит от конкретного округа, но в большинстве случаев он составляет 250 долларов.

Всё это делается в интересах американского народа. Для чего же ещё? Неужели только для того, чтобы создать рабочие места для чиновников, занимающихся регистрацией и лицензированием домашних животных и выявлением уклонистов от регистрации и лицензирования? Как вы думаете, согласился бы американский народ содержать таких чиновников, если бы власть в условиях демократии действительно принадлежала народу?

А теперь перенесёмся в Европу. Там свои чудеса демократии.

Например, в 2013 году вступила в силу директива Европейского Союза, согласно которой фермеры, занимающиеся свиноводством, должны обеспечивать свиней игрушками. Вспомним известную русскую поговорку «Нафига козе баян?». У нас это шутка. А в ЕС на полном серьёзе обязали сельхозпроизводителей обеспечивать свиней хотя и не музыкальными инструментам, но всё же приспособлениями для игры и развлечения.

Регламенты Европейского Союза затрагивают не только условия содержания свиней в свинарниках. Установлены также требования к их рациону, и вообще к рациону и условиям содержания абсолютно всех сельскохозяйственных животных.

Более того, для каждой страны, входящей в ЕС, установлены квоты на производство продукции сельского хозяйства, а внутри страны для соблюдения этих квот установлены квоты для отдельных сельхозпроизводителей. Фермеры, которые эти квоты не соблюдают, и производят больше, чем разрешено государством, облагаются специальным «налогом соответственности».

Запреты в европейских странах установлены не только для фермеров, но и для обычных дачников. Например, в Германии для выращивания растений можно использовать не более половины площади садового участка, при этом размер теплицы для выращивания огурцов или помидоров не должен превышать шести квадратных метров, и запрещается сажать плодовые деревья высотой более двух метров. Расстояние между растениями пока законом не регламентируется, но если Европа продолжит и дальше идти по стопам Солона, можно дойти и до этого.

6. Пропаганда гомосексуализма

Ещё одной характерной чертой современной западной демократии является ведущее положение в обществе лиц, придерживающихся нетрадиционной сексуальной ориентации. Политики традиционной ориентации в западных странах даже вынуждены ходить на «гей-парады», чтобы про них не подумали, что они «геев» не уважают.

Полное официальное название такого мероприятия – «парад гордости геев» («gay pride parade»). Почему гомосексуальной ориентацией надо гордиться, неизвестно. Но факт в том, что гордятся. Видимо, «геи» считают себя лучше «натуралов», и почему-то уверены, что они более достойны почёта и уважения.

В античные времена было почти то же самое. О расцвете гомосексуализма в Древней Греции сейчас наверно абсолютно все уже знают, и первое место в этой специфической сфере, естественно, занимала афинская демократия.

Сам Солон, как читатели наверно уже догадались, тоже был гомосексуалистом. Как пишет Плутарх, Солон был влюблён в афинского политика Писистрата (ставшего впоследствии его преемником), да и не только в этого мужчину он влюблялся. По словам Плутарха, «Солон не был равнодушен к красавцам и не имел мужества вступить в борьбу с любовью», и даже писал стихи о своей любви к юношам.

Более того, Солон считал гомосексуализм занятием для благородных людей, и даже «издал закон, воспрещающий рабу натираться маслом для гимнастических упражнений и любить мальчиков. Он ставил это в число благородных, почтенных занятий, и некоторым образом призывал людей достойных к тому, от чего отстранял недостойных» (Плутарх, «Сравнительные жизнеописания»).

Кстати, весьма удивительно, как это Солон позабыл законодательно разъяснить, можно ли рабам любить мальчиков, не натираясь маслом? И главное, обратите внимание: «призывал людей достойных к тому, от чего отстранял недостойных». То есть, Солон призывал достойных людей к педофилии, и относил эту отвратительную мерзость к числу «благородных, почтенных занятий»!

7. Политкорректность

Ещё одной важной чертой современной демократии является политкорректность, то есть специфическая форма цензуры, когда запрещается говорить какие-либо слова и высказывать какие-либо мысли, которые могут кому-то не понравиться.

Политкорректность приводит к искажению языка и появлению «новояза» – специфических терминов, которые должны заменить те слова, которые кому-то могут показаться неприятными.

Например, в США в вместо «негр» надо говорить «афроамериканец» (несмотря на то, что слово «негр» использовал в своей знаменитой речи «I Have a Dream» выдающийся борец за права чернокожих Мартин Лютер Кинг), вместо «толстый» надо говорить «горизонтально расширившийся», вместо «бедный» – «испытывающий недостаток», вместо «проститутка» – «сексуальный работник», вместо «гомосексуалист» – «весёлый» («gay»), вместо «наркоман» – «зависимый от веществ», и т.д.

Да и российское телевидение тоже старается не отставать – иногда вместо слова «глухие» наши дикторы говорят «слабослышащие», вместо «инвалиды» – «лица с ограниченными возможностями», вместо «негры» – «темнокожие», вместо «гомосексуалисты» – «представители сексуальных меньшинств», и т.д.

А впервые политкорректность появилась в демократических Древних Афинах. Как пишет Плутарх, «афиняне вежливо называют пристойными, смягчающими смысл именами некоторые предметы, чтобы прикрыть их нежелательный характер: например, распутных женщин называют приятельницами, налоги – взносами, гарнизоны в городах – охраною, тюрьму – жилищем. Солон, думается мне, был первый, который употребил эту уловку, назвав уничтожение долгов стряхиванием бремени».

Кстати, «налоги – взносами» называют и в некоторых современных государствах. При этом, возможно в целях маскировки, «взносами» называют самые высокие налоги. Так, например, в современной России совокупный тариф обязательных страховых взносов в государственные внебюджетные фонды (в Фонд пенсионного и социального страхования и Федеральный фонд обязательного медицинского страхования) в общей сложности в 1,5 раза превышает ставку налога на прибыль организаций и в 2,3 раза превышает ставку налога на доходы физических лиц.

Однако называть «тюрьму – жилищем» ни в одном современном государстве пока ещё не додумались, зато у древнегреческих демократов на это фантазии хватило. Не заплатил «взносы» – отправился в «жилище».

Чем закончились реформы Солона

Надо сказать, что законы Солона подвергались критике со стороны его наиболее дальновидных современников. Так, например, философ Анахарсис высмеивал законы Солона, и говорил, что они «ничем не отличаются от паутины: как паутина, так и законы, когда попадаются слабые и бедные, их удержат, а сильные и богатые вырвутся» (возможно, намекая на то, что у богатых есть возможность дать взятку, а у бедных на взятки просто нет денег).

На это Солон отвечал, что законы он «так приноравливает к интересам граждан, что покажет всем, насколько лучше поступать честно, чем нарушать законы». Однако, как был вынужден заметить историк Плутарх, «результат получился скорее тот, какой предполагал Анахарсис, чем тот, на который надеялся Солон». Да и могло ли быть иначе, если эти законы, сущность которых мы сейчас подробно разобрали, противоречили не только интересам граждан, но и просто здравому смыслу?

В конечном итоге реформы Солона, как и его более чем странные законы, привели к весьма безрадостному финалу для «отца греческой демократии».

Вот как об этом рассказывает Плутарх: «После введения законов к Солону каждый день приходили люди … обращались с вопросами, осведомлялись о чем-нибудь, просили дополнительных объяснений о смысле каждой статьи и об ее назначении [а чему здесь удивляться, если законы, по словам самого же Плутарха, отличались неясностью и многочисленными противоречиями? – прим. авт.]. Солон нашел, что исполнять эти желания нет смысла, а не исполнять значит возбуждать ненависть к себе, и вообще хотел выйти из этого затруднительного положения и избежать недовольства и страсти сограждан к критике… Поэтому под тем предлогом, что ему как владельцу корабля надо странствовать по свету, он попросил у афинян позволения уехать за границу на десять лет, и отплыл из Афин».

Если говорить без плутарховских дипломатических вывертов, Солон навязал согражданам бестолковые и непонятные законы, которых никто не мог понять без его разъяснений, а когда его достали вопросами о смысле его же собственных законов, он попросту сбежал за границу.

Для чего понадобились законы Солона и вообще демократия древнегреческого образца?

А вот теперь очень важный момент, с которым надо разобраться подробно. Почему после бегства Солона его законы не были отменены? И почему солоновская афинская демократия стала эталоном для большинства последующих демократических систем вплоть до настоящего времени?

Чтобы ответить на эти вопросы, давайте подытожим те характерные черты демократии, которые были в Афинах при Солоне, и сохраняются у западных демократий по сей день:

1. Принуждение граждан к влезанию в долги (при помощи различной рекламы, в том числе и хитрых ходов вроде прощения старых долгов, чтобы побудить людей набрать ещё больше новых долгов; а также путём установления высоких налогов, приводящих к снижению зарплат и повышению цен, а следовательно – к хронической нехватке денег). В результате – долговая зависимость большинства граждан от кредиторов и кредитных учреждений.

2. Сложные, противоречивые, неясные и запутанные законы. В результате – полнейшая зависимость граждан от судей, толкующих законы, как им вздумается, и становящихся, по выражению Плутарха, «господами над законами».

3. Принуждение граждан к участию в выборах и в политической жизни.

4. Вмешательство государства в частную жизнь граждан, в том числе во взаимоотношения внутри семьи, установление массы непонятных и бессмысленных запретов.

5. Вмешательство государства в экономику (при Солоне – в сельское хозяйство, сейчас – куда угодно).

6. Пропаганда нетрадиционной сексуальной ориентации.

7. Политкорректность и замещение языковых понятий «политкорректными» выражениями.

Если такие явления и признаки сохраняются у всех демократий в течение тысячелетий, значит это кому-то нужно?

Наиболее вероятное объяснение такое:

В монархическом государстве правитель получает власть по наследству, и его приход к власти от подданных абсолютно не зависит. Самодержавному монарху нет никакого дела до того, что думают подданные, что у них происходит в семьях и какие мысли у них в головах.

Поэтому абсолютному монарху-самодержцу нет никакого интереса вмешиваться в жизнь обычных людей, с которыми он лично не пересекается: его власть от них не зависит, а следовательно, ему нет необходимости их тотально контролировать.

В демократическом государстве ситуация совершенно другая – власть избирается народом, и если власть хочет оставаться властью как можно дольше, ей не остаётся никакого другого выхода, кроме как обеспечить нужные результаты голосования на выборах, и не допустить до победного результата невыгодных для правящей элиты кандидатов.

Для этого требуются послушные, запуганные избиратели, боящиеся выражать мнение, отличающееся от общепринятого, не способные на протест, легко управляемые и тотально контролируемые.

Иными словами, избиратель должен либо понимать осознанно, либо ощущать на уровне подсознания, что любой шаг в сторону, любое проявление самостоятельности может закончиться весьма печально.

Именно для обеспечения тотального контроля над избирателями и применяются все вышеперечисленные инструменты, характерные для демократии во все исторические эпохи.

Их истинный смысл надо растолковать подробнее:

1. Принуждение граждан к долговой зависимости.

Если человек имеет денежные накопления, то временные трудности, временную потерю доходов он перенесёт относительно безболезненно. Зато для человека, живущего в кредит и наделавшего долгов, потеря работы или закрытие малого бизнеса станет катастрофой: ведь если нет достаточных доходов, чтобы расплачиваться с кредиторами, будет отобрано всё имущество, и человек окажется в полной нищете.

Поэтому человека, неправильно мыслящего, если он работает по найму, можно за что-нибудь уволить (например, в июне 2011 года журналист РИА «Новости» Николай Троицкий был уволен за негативное высказывание о гей-парадах), а бизнесмена можно лишить возможности заниматься бизнесом (см. пункт 5), и если человек имеет массу долгов, то временное лишение доходов приведёт к невозможности расплатиться с кредиторами со всеми соответствующими последствиями. Тут сто раз подумаешь, прежде чем высказать своё мнение.

2. Сложные, противоречивые, неясные и запутанные законы, в результате чего судьи становятся «господами над законами».

Это нужно для того, чтобы неправильно мыслящего гражданина можно было в любой момент за что-нибудь привлечь и наказать. Ведь при огромной массе противоречивых и непонятных законов хочешь – не хочешь, а всё равно что-нибудь нарушишь, а в суде потом ничего не докажешь, ведь «господа над законами» понимают законы по-своему.

3. Принуждение граждан к участию в выборах, а также, в большинстве стран, навязывание им нескольких (чаще всего двух или трёх) усиленно рекламируемых партий.

Без участия населения в выборах система теряет смысл. В случае принятия властью каких-либо непопулярных или сомнительных решений всегда можно сослаться на волю народа. А если народ на выборы не ходит, сваливать ответственность не на кого. Поэтому людей принуждают к участию в демократических процедурах, а за отказ – лишают гражданства (как в Древних Афинах при Солоне), или сажают в тюрьму (как в современной Греции).

При этом, чтобы власть правящего класса не зависела от результатов голосования, избирателям навязывают чаще всего две или три партии, которые на словах конкурируют друг с другом, критикуют, поливают друг друга грязью, имитируя политическую борьбу, а в реальности после победы на выборах делают одно и то же. Недоволен одной партией – голосуй за другую партию, недоволен другой – голосуй за третью. А толку от этого? Итоги их нахождения у власти будут одинаковыми. За кого ни голосуй, всё равно получишь одно и то же, а иногда и ещё хуже (вспомним известную поговорку «Каждый следующий начальник хуже предыдущего»).

4. Вмешательство государства в частную жизнь граждан, в том числе во взаимоотношения внутри семьи, установление многочисленных и бессмысленных запретов, мешающих нормальной жизни людей.

Это нужно для того, чтобы у неправильно мыслящего гражданина можно было в любой момент отобрать детей за «насилие в семье», или наказать за то, что поймали не с той сексуальной партнёршей, и т.д.

Чем более идиотский запрет, тем чаще его нарушают. Если запретить гражданам дышать (или ругать ребёнка за плохое поведение, или спать с кем хочется, и т.д.), то нарушать запрет будут все или почти все. Поэтому в случае необходимости наказать можно будет любого. Это приучает людей «молчать в тряпочку» и «не высовываться», чтобы не попасться на глаза. Ведь если высунешься – всегда найдётся какой-нибудь идиотский запрет, который невозможно не нарушить, а значит – найдётся повод для наказания.

5. Вмешательство государства в экономику (при Солоне – в сельское хозяйство, сейчас – куда угодно).

Это нужно для того, чтобы можно было в любой момент прикрыть любой бизнес (ферму, магазин, фабрику, и т.д.) за нарушение каких-нибудь регламентов, ведь все запреты, которые изобретает демократия, соблюдать всё равно невозможно. Благодаря этому предприниматели будут бояться действовать против власти, да ещё и будут следить за своими работниками, обеспечивая их лояльность системе.

Кроме того, многочисленные запреты и ограничения, система регламентов, лицензий, разрешений и согласований, обеспечивает создание многочисленных рабочих мест для чиновников, а также широкие возможности для коррупции. Если законы невозможно соблюдать, намного проще дать взятку за непривлечение к ответственности за нарушение таких законов, или за получение разрешения, которое невозможно получить законным путём.

Не случайно в демократических странах существует множество органов, выдающих разрешения и лицензии, и контролирующих органов, ловящих «нарушителей» (или не замечающих «нарушения», видимо, не за просто так). И даже если сотрудники этих органов абсолютно честны, и вообще никогда не берут взятки, всё равно они получают зарплаты за счёт налогов, собранных с населения. А нужны ли населению эти органы, готово ли оно содержать их за свой счёт добровольно?

6. Пропаганда гомосексуальной ориентации.

Здесь надо объяснить более подробно. Дело в том, что пропаганда гомосексуализма в западных демократиях является неотъемлемым элементом их устойчивости в противостоянии с недемократическими странами, а следовательно – обеспечивает возможность и дальше властвовать над народом. Итак, подробности.

Лиц гомосексуальной ориентации очень много, особенно среди элиты. Так исторически сложилось, что в высших сферах, в том числе в политике, в государственных структурах, в крупном бизнесе, в культуре и в средствах массовой информации их процент значительно выше, чем среди простого населения. Абсолютное большинство из них не позиционируют себя как «геи» – наоборот, они старательно маскируются (почему и как, будет сказано далее). Но, тем не менее, результаты их деятельности хорошо видны.

Влияние этих людей исключительно велико. Сами подумайте – были бы возможны на Западе «гей-парады» (при отсутствии гетеросексуальных парадов), однополые браки, запрещение в некоторых странах терминов «мать» и «отец» как «оскорбляющих геев», уроки полового просвешения в школах, на которых детям рассказывают, что гомосексуализм и лесбиянство – якобы нормальные явления, если бы гомосексуалисты в странах Запада не оказывали исключительно большое влияние на органы власти?

Солон, Писистрат и сотни других древнегреческих деятелей свою «однополую любовь» никак не скрывали, потому что в Древней Греции гомосексуализм не считался грехом, преступлением, позорным или противоестественным явлением. После того, как Древняя Греция была захвачена Древним Римом, в связи с чем демократия ушла в прошлое, для гомосексуалистов ничего не изменилось.

Это было обусловлено тем, что греко-римская религия гомосексуализм не только не осуждала, но даже поощряла. Пример – гомосексуальные отношения самого главного греко-римского бога Зевса/Юпитера с юношей Ганимедом/Катамитом (имена – соответственно греческие/римские, но суть религии одна и та же). Таким образом, противоестественным гомосексуальным отношениям в античном мире придавался сакральный характер. Поэтому «геи» в тот период ни от кого не прятались – наоборот, гордились.

Однако в IV веке в Римской Империи было принято христианство. Затем, после развала Римской Империи, разделившейся на Западную и Восточную, христианство было принято и варварами-германцами, захватившими и разделившими на части Западную Римскую Империю. Позднее христианство было принято и славянскими народами. Таким образом, христианство стало господствующей религией на всей территории Европы, а позднее и в европейских колониях на других континентах.

Так вот, отношение к гомосексуализму в христианстве резко отрицательное. Вот что гласит Священное Писание: «Не ложись с мужчиною, как с женщиною: это мерзость» (Библия, Ветхий Завет, книга Левит, глава 18, стих 22); «Если кто ляжет с мужчиною, как с женщиною, то оба они сделали мерзость: да будут преданы смерти» (Библия, Ветхий Завет, книга Левит, глава 20, стих 13).

Святой апостол Пётр особо подчеркнул, что Бог «города Содомские и Гоморрские, осудив на истребление, превратил в пепел, показав пример будущим нечестивцам» (Библия, Новый Завет, Второе послание святого апостола Петра, глава 2, стих 6). Жители Содома и Гоморры практиковали гомосексуализм. От названия Содома происходят и церковные наименования гомосексуализма – «Содомский грех», «содомия».

Так как религия в Средневековье не была отделена от политики, во всех христианских странах в конечном итоге пришли к уголовному преследованию гомосексуалистов, причём в некоторых случаях – в точном соответствии с Библейской заповедью («Если кто ляжет с мужчиною, как с женщиною, то оба они сделали мерзость: да будут преданы смерти»). Например, в Англии в 1533 году был принят «Акт о содомии», которым была введена смертная казнь за гомосексуализм.

Поэтому гомосексуалистам, если они хотели жить, приходилось очень тщательно маскироваться. Гомосексуализм никуда не делся, просто ушёл в подполье. По каким-то биологическим причинам какая-то часть любой человеческой популяции состоит из гомосексуалистов. Просто на современном Западе (как и в античное время) им прятаться не обязательно, но большую часть того периода истории, когда господствовало христианство, они маскировались под гетеросексуалов. Высокопоставленные лица, находящиеся у власти, маскировались тоже. Конкретный и наиболее характерный пример – чуть позже.

В конце XVIII века в странах Запада стали происходить два процесса, постепенно охвативших почти весь христианский мир (не все страны, но большинство): 1) переход к демократии; 2) смягчение наказаний за гомосексуализм или его полная декриминализация. Эти процессы растянулись надолго, и завершились только в начале XXI века.

В настоящее время демократия является господствующей формой правления, уголовная ответственность за добровольные гомосексуальные отношения в большинстве стран отменена, а христианство утратило своё прежнее значение: государство признаёт некоторые христианские праздники, например, Рождество Христово, нерабочими днями, однако законы современных государств, считающихся христианскими, уже давно не основаны на Библии, Церковь лишена большинства полномочий, которые она имела раньше (например, церковный брак в большинстве стран недействителен без государственной регистрации), а в школах преподаётся теория эволюции, которая прямо противоречит первой главе Библии, которая утверждает, что все живые существа, в том числе и человек, созданы Богом.

Так вот, пришли к этому не сразу. В подробности входить не будем, так как можно очень сильно отвлечься от темы, и сосредоточимся на главном: для чего на Западе понадобилась пропаганда гомосексуализма.

С конца XVIII века, как уже говорилось выше, началось постепенное смягчение наказаний за гомосексуализм. Так, например, в 1787 году в Священной Римской Империи (то есть, на территории будущей Австро-Венгрии и части Германии) была отменена смертная казнь за однополые отношения и заменена штрафом; во Франции в 1791 году уголовная ответственность за гомосексуализм была отменена полностью; в Англии в 1861 году смертная казнь за содомию была заменена на пожизненное тюремное заключение, а в 1885 году срок тюремного заключения за гомосексуализм снизили до двух лет.

В целом в большинстве стран Запада к середине XX века уголовную ответственность за гомосексуализм или отменили, или значительно снизили наказание. Однако снижение наказания в данном случае являлось не слишком большим подарком (можно попасть в тюрьме в такую плохую камеру, что там и неделю просидеть будет пыткой, а не то что два года; это зависит от состава сокамерников).

И самое главное, в обществе по-прежнему сохранялся христианский взгляд на гомосексуализм как на тяжкий грех (за который, ещё раз напомним, в Библии требовалось наказывать смертью), поэтому гомосексуальные отношения по-прежнему считались греховным, позорным и противоестественным явлением.

В связи с этим необходимость в маскировке для гомосексуалистов по-прежнему сохранялась. Приведём наиболее характерный пример.

14 октября 1964 года, за три недели до дня всеобщего голосования на выборах президента США, Уолтер Дженкинс, помощник тогдашнего президента Линдона Джонсона, женатый мужчина, отец шестерых детей, был задержан в тот момент, когда он занимался «однополой любовью» с демобилизованным солдатом. Дженкинс подал в отставку, и скандал замяли. Как предполагают американские авторы, это была «подстава» со стороны ФБР. Но дело не в этом. Ещё раз вдумайтесь в этот факт: женатый мужчина, отец шестерых детей, был задержан прямо во время совершения гомосексуального полового акта.

Как он женился, понятно. Маскировочные браки с женщинами в то время для гомосексуалистов были нормой. Но как же он стал многодетным отцом? Каким-то образом стал. Чтобы стать отцом, гомосексуалисту вовсе не обязательно заставлять себя совершать половой акт с женщиной (хотя и такое бывает). В современных однополых браках на Западе широко практикуется суррогатное материнство, когда для деторождения от специально нанятой женщины вместо традиционного полового акта желающие стать отцами «геи» становятся донорами спермы. Внутриматочная инсеминация применялась ещё в XVIII веке (например, шотландский врач Джон Хантер, используя шприц, вводил женщине сперму её мужа). Способы есть и были. Так становились и становятся отцами, в том числе многодетными.

Пример Уолтера Дженкинса показывает, что типичный гомосексуалист прошлого времени был вовсе не «гламурным педиком», а женатым мужчиной, имеющим детей, но тайно занимавшимся «однополой любовью». А такого любителя тайных гомосексуальных похождений всегда можно было выследить и подловить.

За политиками и госслужащими-гомосексуалистами на Западе следили не только местные, но и зарубежные спецслужбы. Вербовка на компромате была одним из самых эффективных способов вербовки. Достаточно было подловить гомосексуалиста во время его занятий «однополой любовью», и можно было его шантажировать разглашением этого факта. Гомосексуализм, ещё раз напомним, считался не только позорным, но и уголовного наказуемым деянием. Известного английского писателя Оскара Уайльда посадили за это в тюрьму. И никакая известность ему не помогла.

Так вот, об Англии. Самая известная группа советских агентов в этой стране, завербованных советской разведкой в 1930-е годы, и работавших на СССР до начала 1950-х годов, получила название «Кембриджская пятёрка». Эти молодые люди (Гай Бёрджесс, Дональд Маклин, Энтони Блант, Джон Кернкросс и Ким Филби), учились в Кембриджском университете, и происходили из аристократических семей. Энтони Блант был четвероюродным дядей королевы Елизаветы II. Все они после окончания университета стали сотрудниками или британских разведывательных органов, или Министерства иностранных дел. По официальной версии, они согласились на вербовку якобы потому, что были сторонниками коммунизма и Советского Союза.

Однако подумайте – с какой такой радости эти представители британской «золотой молодёжи» должны были симпатизировать коммунизму? Чтобы устроить у себя в стране пролетарскую революцию, и лишиться своих богатств? Всё объясняется гораздо проще. Бёрджесс, Маклин и Блант, как уже совершенно точно установлено историками, были гомосексуалистами. Отец Кима Филби тоже был гомосексуалистом, поэтому не исключается, что и сын ушёл от этого не очень далеко. Вряд ли и Кернкросс оказался в этой компании случайно.

Каким образом советская разведка вербовала на гомосексуальном компромате, показывает пример Джона Вассала, сотрудника разведывательного управления британского Адмиралтейства. КГБ завербовал его на гомосексуализме. Сначала ему подсунули агента-гомосексуалиста, зафиксировали половой акт оперативной техникой, а затем стали шантажировать. Он согласился на вербовку, и стал советским агентом под многозначительным псевдонимом «Оскар Уайльд» (тот самый писатель, который отсидел за гомосексуализм).

Джона Вассала всё-таки тоже посадили, но уже за шпионаж в пользу СССР, в 1962 году. О том, что КГБ заманил его в «голубые сети», английский разведчик признался позднее.

Понятно, что Энтони Бланта за содомию не посадили бы (его даже за шпионаж не посадили, а остальные его коллеги бежали в СССР), но широкая огласка могла бы безнадёжно испортить его репутацию. А репутация тоже очень важна. Чуть меньше, чем свобода, но всё же важна. Поэтому причиной его согласия на вербовку видимо всё же была не симпатия к коммунизму, а симпатия к гомосексуализму, на которой его подловила коммунистическая разведка.

Так вот, к чему это. К концу 1960-х годов стало ясно, что вербовка западных чиновников на гомосексуальном компромате является одним из самых эффективных методов советской разведки. Поэтому было решено сделать так, чтобы гомосексуализм перестал быть компроматом.

Началось с постепенной декриминализации гомосексуальных отношений. В Англии, например, уголовная ответственность за гомосексуализм была отменена уже 1967 году. К 2020-м годам гомосексуализм был декриминализован в абсолютном большинстве стран мира.

Однако дело не ограничилось декриминализацией. Было решено сделать гомосексуализм не презираемым в обществе, а почётным занятием. Отсюда и пошла массовая пропаганда гомосексуализма на Западе, и введение однополых браков (с конца 1970-х годов), и дальше всё шло по нарастающей.

Теперь, если, допустим, китайская разведка запишет на скрытую камеру какого-нибудь западного политика во время гомосексуального полового акта, и начнёт его шантажировать, то он пошлёт их подальше. Просто сделает «каминг-аут» – открыто заявит, что он «гей», и в западных СМИ его будут расхваливать ещё больше, чем раньше.

Вот в этом и состоит главная цель пропаганды гомосексуализма – лишить борющиеся со странами Запада разведки возможности вербовать агентов на гомосексуальном компромате. А это был самый эффективный метод. По причине большого числа таких людей во многих структурах.

7. Политкорректность и замещение языковых понятий «политкорректными» выражениями, запрет «неполиткорректных» высказываний.

Это нужно для того, чтобы выработать у людей привычку к самоцензуре, боязнь высказывать то мнение, которое отличается от общепринятого. Тех, кто допускает неполиткорректные высказывания, в условиях демократии, как правило, увольняют с работы, и другие люди сто раз подумают, прежде чем открыто высказать свои мысли.

Ну и напоследок надо разобраться с ещё одним важным вопросом: а зачем вообще надо было городить огород с этой демократией, ведь насколько было проще при абсолютной монархии или «тирании», как её ни назови?

Дело в том, что абсолютная монархия выгодна царствующей династии (да и простому народу тоже), а вот олигархам (тем лицам, которые конвертируют власть в богатство или богатство во власть) монарх неподконтролен. Если монарх не устраивает олигархов, они ничего с ним не смогут сделать, а физическое устранение, при наличии нормально работающих спецслужб – дело весьма затруднительное.

Зато победа на выборах в условиях демократии зависит в основном от количества денег, и если действующее правительство не устраивает олигархов, то они (сами или через подставных лиц) дадут денег другой партии, и та победит на следующих выборах. Правитель, вышедший из-под контроля олигархов, в условиях демократии легко может быть заменён более удобным человеком путём процедуры выборов. И чем чаще происходят выборы, тем больше зависят политики от своих «спонсоров».

К какому социальному слою принадлежал архонт Солон? Он любил прибедняться, причислял себя скорее к бедным, чем к богатым. Но это на словах. А что же на деле? А в реальности Солон занимался оптовой торговлей, был богатым купцом, и нажил приличное состояние. Однажды он сам про себя написал: «серебра в изобилье, золота много, земли и плодородных полей, есть и кони и мулы». Плутарх отмечает «расточительность Солона, его склонность к изнеженности... все это, как полагают, было следствием его занятия торговлей».

Богатый купец Солон был представителем олигархии, и действовал в интересах своего класса – таких же богатых людей. Случаи, когда богатые люди действуют в интересах простых людей, в истории известны. Но это случаи очень редкие, и к Солону это не относится. Тотальный контроль над народом не соответствует интересам народа.

Возникает вопрос: а почему бы олигархам, свергнув абсолютного монарха, не установить напрямую олигархическое правление, без всяких демократических фокусов? Такое в Древней Греции уже было, и в Афинах в том числе (до Солона).

Однако неприкрытая, незамаскированная демократическими вывесками олигархическая система не позволяет сваливать вину за антинародные решения на волю самого народа. Вот поэтому Солон и провёл демократические реформы, и создал иллюзию народовластия и свободы.

Почему демократия не является народовластием

Демократия, понимаемая как «народовластие» – это только иллюзия, ведь на самом деле правит не народ, а отдельные личности, избранные частью народа, причём только той его частью, которая голосовала за кандидатов, пришедших к власти.

Например, на выборах президента за кандидата А проголосовали 50% избирателей плюс 1 голос, а за кандидата Б проголосовали 50% избирателей минус 1 голос. Кандидат А опередил кандидата Б всего на 2 голоса, но президентом становится именно он.

Власть в данном случае получает тот, кто пользуется поддержкой всего лишь половины избирателей; причём эта половина избирателей голосует «за» только один раз, но пользуясь этим одноразовым волеизъявлением, избранный президент принимает нужные ему решения в течение нескольких лет.

При этом любое решение избранного таким способом президента может быть отменено Верховным Судом, который народом вообще не избирался.

Повлиять на волю избирателей, одурачить людей на выборах очень легко, а предвыборные обещания обычно никто не выполняет, находя для этого самые разные «уважительные» причины. Данная демократическая традиция, как и все остальные демократические традиции, восходит, опять же, к Солону.

Как пишет Плутарх, Солон перед его избранием на должность архонта «прибегнул к обману обеих сторон: неимущим он по секрету обещал раздел земли, а людям богатым – обеспечение долговых обязательств», «Ввиду этого обе стороны были одушевлены большими надеждами».

Однако, придя к власти, Солон «в законодательной деятельности не старался угодить тем, кто его избрал», «Солон не угодил ни той, ни другой стороне: богатых он озлобил уничтожением долговых обязательств, а бедных – еще больше – тем, что не произвел передела земли, на который они надеялись».

Обманул он в большей степени всё-таки бедных, а не богатых. Отмена долгов производилась только один раз, а новые долги бедных перед богатыми не отменялись. Зато обещанного раздела земли между бедными не было вообще.

Как говорят в некоторых странах, «обещать – ещё не значит жениться». Чем больше мужчина наобещает женщине, тем скорее он добьётся её благосклонности. Но добившись желаемого, он далеко не всегда выполняет именно то, что ей обещал. Нередко такой мужчина женщину просто бросает. Очень похожим образом поступают и кандидаты на выборах, причём не только в Древних Афинах, но и в современных западных демократиях. Второстепенные предвыборные обещания чаще всего выполняются, зато о самых главных обещаниях обычно забывают.

Самые циничные политологи вину за это сваливают на народ, и приводят известную поговорку «Каждый народ имеет то правительство, которое заслуживает». Типа, нечего было ушами хлопать. Надо было голосовать за правильных кандидатов. Однако проблема заключается в том, что процедура демократических выборов включает в себя не только голосование, но и подсчёт голосов.

Бывший секретарь И.В. Сталина Б.Г. Бажанов в своих воспоминаниях рассказывает об эпизоде, произошедшем на заседании Политбюро ЦК РКП(б) в декабре 1923 года. В то время в РКП(б) ещё существовала внутрипартийная демократия, была внутрипартийная оппозиция, происходили свободные дискуссии по разным вопросам, и речи о диктатуре пока ещё не было. На вопрос члена Политбюро Л.Б. Каменева, что думает Сталин по поводу того, «как завоевать большинство в партии», Сталин ответил: «Я считаю, что совершенно неважно, кто и как будет в партии голосовать; но вот что чрезвычайно важно, это – кто и как будет считать голоса».

Так вот, было бы большой ошибкой полагать, что фальсификации при подсчёте голосов существовали только в сталинском СССР.

В зарубежных средствах массовой информации неоднократно рассказывалось о случаях фальсификации результатов выборов, о неправильном подсчёте голосов избирателей, причём не в России, а именно в странах Запада. Это отдельная и очень интересная тема, которая по объёму занимает много места, и останавливаться на этом подробно здесь не будем, но каждый, кто владеет иностранными языками, может найти об этом очень много важных сведений.

В связи с возможностью фальсификаций «победивший на выборах» и «объявленный победителем на выборах» – это не всегда одно и то же (по крайней мере, за рубежом это именно так). Поэтому в западных странах далеко не всегда «народ имеет то правительство, которое заслуживает». Скорее наоборот.

Кстати говоря, после введения демократии в Древних Афинах высшие государственные должности, как и раньше, остались за богатыми. Для недопущения «демоса» к реальной власти Солон установил имущественный ценз – то есть, обязательный минимум имущества, которым должен владеть кандидат на выборную должность.

А если до этого ценза по своему имущественному положению кто-то не дотягивал, то, как пишет Плутарх, Солон им «не позволил исполнять никакой должности; они участвовали в управлении лишь тем, что могли присутствовать в народном собрании».

Таким образом, сущность солоновской демократии сводилась к тому, что если раньше олигархи сами себя назначали, то теперь их стали выбирать.

В большинстве современных западных демократий имущественный ценз формально отменён, но в реальности высшие властные органы состоят в основном из людей далеко не бедных (и даже если сами политики – не миллионеры, то у них практически всегда имеются влиятельные спонсоры и высокие покровители). А простые граждане, как и во времена Солона, удостаиваются лишь чести ходить на выборы.

Политическая деятельность – это прежде всего огромные расходы на рекламу политика. И деньги на эту рекламу где-то и у кого-то надо брать. Поэтому, если Вам вдруг покажется, что какой-то зарубежный политик «сам всего в жизни добился», сразу подумайте, а за чей счёт. Кто давал ему деньги на выборы и вообще на ежедневную рекламу в СМИ? В США существует множество политических партий, но в СМИ обычно упоминается всего лишь о двух – Демократической и Республиканской. О других партиях избиратели фактически не знают. Видимо потому, что все крупные спонсоры спонсируют только две упомянутых партии, а другим партиям денег не выделяют.

Каждый имеет право избирать, но не каждый имеет возможность быть избранным. Зато каждый избранный, принимая непопулярные решения, может ссылаться на волю избравшего его народа. Поэтому во всём виноват будет народ, как источник власти. Именно такова реальная сущность демократии в странах Запада.

Таким образом, если подвести итог, западная демократия по своей сути является особой формой тоталитаризма, замаскированной под «народовластие». Официально на Западе провозглашается, что якобы власть принадлежит народу, а на самом деле она принадлежит отдельным должностным лицам, которые осуществляют свои полномочия от имени народа, ссылаясь на волю народа и якобы во благо народа. «Воля народа» и «интересы народа» превратились у них в ритуальные фразы, которые употребляются по любому поводу. А на самом деле над жизнью простых людей осуществляется тотальный контроль абсолютно во всех сферах. И эту так называемую «демократию» Запад навязывает всему миру, в том числе и при помощи так называемых «цветных революций».

Сейчас уже за давностью лет невозможно сказать, сам ли Солон придумал демократию в том виде, в каком она была реализована в Афинах и действует до сих пор, или, что более вероятно, он выражал интересы группы состоятельных людей, которые разрешили ему «уйти в отпуск», после того, как он сделал своё дело и провёл нужные реформы в Афинах, но в любом случае, Солон навсегда вошёл в мировую историю как основоположник демократии, политкорректности, вмешательства государства в экономику и в частную жизнь, как основатель такой политической системы, когда ограничение прав народа осуществляется от имени народа и якобы в интересах народа.

Биографии

• Киноактёры
• Музыканты
• Писатели
• Политики
• Полководцы

История

• Военная история
• Интересные факты
• История политики
• История спецслужб

Музыка

• Инструментальная
• Патриотическая

Природа

• Заповедники